Психоанализ, как дисциплина, постоянно балансирует между интерпретацией скрытых конфликтов и деконструкцией сопротивлений, укорененных в характере. В фокусе нашего внимания — метапсихологические соображения, предложенные Хайнцем Кохутом, которые расширяют классические критерии Фенихеля (экономический, динамический, структурный) за счет интеграции интернализованных объектных отношений. Этот синтез не только усложняет понимание сопротивления, но и открывает новые горизонты для работы с пограничными пациентами, чьи защиты часто напоминают хаотичный калейдоскоп аффектов.
Экономический критерий: Доминанта аффекта или близость к сознанию?
Фенихель настаивал: интерпретация должна начинаться с материала, доминирующего в аффективной сфере. Но здесь возникает парадокс. Что первично — интенсивность переживания или его доступность сознанию? Кохут скептически относился к примату «близости к поверхности», подчеркивая, что вербальные и невербальные сигналы пациента часто противоречат друг другу. Например, пациент может говорить о спокойствии, но его руки сжимаются в кулаки, выдавая ярость. В таких случаях экономический приоритет смещается к невербалике, которая, как темная материя психики, формирует гравитационное поле сопротивления.
Динамический критерий: Расщепление vs. Вытеснение
При работе с пограничными структурами классическая модель вытеснения уступает место механизмам расщепления. Представьте: сознание пациента — это сцена, где защита и импульс поочередно играют главные роли, словно актеры в абсурдистской пьесе. Один момент — пациент обвиняет аналитика в холодности (защита через проекцию), следующий — рыдает, признавая собственную уязвимость (импульс). Здесь топографический подход («от поверхности к глубине») теряет смысл. Вместо этого ключевым становится вопрос: *Какое Эго-состояние сейчас доминирует — садистический «надзиратель» или беспомощный «ребенок»?
Структурный аспект: Частичные объектные отношения как язык бессознательного
Структурный анализ сопротивления характера — это попытка расшифровать «алфавит» интернализованных отношений. Каждая черта характера — зашифрованное послание о связях между Я-репрезентациями и объект-репрезентациями. Например, нарциссический пациент, унижающий аналитика, может идентифицироваться с критикующим родителем, проецируя на терапевта образ слабого Я. Но важно понять: эти репрезентации укоренены в Эго или диссоциированы, как острова в океане бессознательного?
Частичные объектные отношения, в отличие от целостных, лишены консистенции. Они фрагментарны, насыщены фантазийными элементами и напоминают сюрреалистичный коллаж. Задача аналитика — превратить этот коллаж в связный нарратив. Как? Через фокус на «здесь-и-теперь», выявляя, какая часть объектного отношения служит защитой, а какая — импульсом.
Регрессивный перенос: Когда аналитик становится «зеркалом» и «каркасом»
Регрессия в переносе — это момент, когда наблюдающее Эго пациента растворяется, как сахар в горячем чае. Аналитик оказывается в роли «контейнера», который должен одновременно:
1. Сопровождать в регрессии, погружаясь в мир примитивных фантазий.
2. Сохранять мета-позицию, словно архитектор, который видит план здания сквозь хаос стройки.
Это требует «расщепления» самого аналитика: одна часть эмпатически резонирует с аффектами, другая — анализирует паттерны. Например, когда пациент мистер Т. проецировал на женщин образы эксплуататора и жертвы, терапевт не только интерпретировал эти проекции, но и помогал ему осознать их как части собственного Я.
Интеграция прошлого и настоящего: Почему «кастрационная тревога» — не всегда ответ?
Парадокс психоанализа: некоторые пациенты охотнее говорят о детских травмах, чем о своих чувствах к аналитику. Другие, напротив, цепляются за «кастрационную тревогу» как универсальный ключ, игнорируя конкретику переживаний. Но истинная интеграция происходит лишь тогда, когда прошлое и настоящее переплетаются в ткани переноса.
Пример: Пациентка, описывающая холодность матери, внезапно замолкает, чувствуя, что аналитик «отдалился». Это момент, когда исторический нарратив становится живым аффектом — и именно здесь возможна интерпретация, связывающая прошлое с актуальным сопротивлением.
Заключение: Метапсихологические соображения как компас в лабиринте характера
Работа с сопротивлением характера — это искусство баланса между структурной точностью и динамической гибкостью. Экономические, динамические и структурные критерии Фенихеля, обогащенные идеями Кохута, создают карту, которая помогает не заблудиться в лабиринте интернализованных отношений. Но карта — не территория. Подлинное изменение происходит, когда пациент начинает не только понимать, но и чувствовать свои конфликты, превращая диссоциированные фрагменты в целостную историю.
#МетапсихологическиеСоображения